• Возглавляет реформы, как правило, один из  представителей прежней власти. Иногда, представитель высшего военного руководства в результате военного переворота. Первые годы реформ сопровождаются авторитарным управлением.


• Реформы проводятся  с ориентацией на западные демократические ценности и с согласия или в кооперации с  крупнейшими демократиями Запада. Без помощи Запада, хотя бы моральной, ни одного "экономического чуда" не было.


• Население подвергается массированной пропагандистской обработке с целью осознания необходимости изменения культуры. В России уже создан мощный пропагандистский аппарат, остается только его развернуть в нужном направлении. Учитывая, что журналистика превратилась у нас во вторую древшейшую профессию, сделать это будет не сложно.


• Государственная реформа. Создается новый компетентный, честный, пользующийся уважением госаппарат. Заново создается независимая судебная и правоохранительная система.


• Религиозная реформа - все конфессии уравниваются в правах, лишаются госфинансирования и полностью отстраняются от госуправления в любых формах.


• Реформа воспитания и образования. Для воспитания демократической этики нужно в семье в детях поощрять ощущение себя как личности, укреплять в ребенке чувство контроля над обстоятельствами,  спрашивать мнение детей и учитывать их предпочтения. Исключить влияние любой церкви на воспитание детей в школах, преподавать основы всех культур, воспитывать в детях трудовую этику, подчеркивающую ценность личных достижений. Важным ресурсом развития экономики и культурных изменений является освоение опыта развитых стран, а для этого необходимо владение английским языком. Знание английского приравнивается к умению пользоваться компьютером и является важнейшим элементом современного образования.

Ли Куан Ю

Сингапурская история: из «третьего мира» – в «первый»

(отрывок)
Моя встреча с президентом Михаилом Горбачевым откладывалась несколько раз, потому что он был занят интенсивными дискуссиями, касавшимися следующих шагов по переходу к рыночной экономике. Советские официальные лица пытались оправдаться, но я приказал своему послу не волноваться. Мы были свидетелями конца империи. У меня было то преимущество, что я видел крах Британской империи в феврале 1942 года, когда японцы захватили Сингапур. Меня приняли в кабинете Горбачева в Кремле, когда он закончил одно из своих бесконечных заседаний, чтобы встретиться со мной в течение 30 минут. Все формальности были отложены, мы встретились в составе маленькой группы. С Горбачевым был только шеф протокола и переводчик, а со мной – только мой заместитель Го Чок Тонг и министр иностранных дел Вон Кан Сен (Wong Kan Seng).

У Горбачева не было уверенности в том, какие шаги следовало предпринять, чтобы решить почти неразрешимые проблемы. Я подумал, что он совершил фатальную ошибку, начав кампанию гласности до перестройки экономики, и что Дэн Сяопин проявил куда большую мудрость, поступив в Китае наоборот. Горбачев выглядел сосредоточенным, спокойным и искренним человеком, когда сказал, что каждая нация является уникальной, и ни одна страна не должна доминировать над другими государствами в военном отношении. Он сказал, что Советский Союз был занят перестройкой, которая сводилась к вопросу о выборе: выборе политико-экономических реформ и путей перехода к новой системе. Он добавил, что Советский Союз начал перестройку в 1917 году, но она пошла не по тому пути, так что теперь он пробовал опять. Он понял, что перестройка в Сингапуре началась много лет назад. Он высоко ценил развитие наших двухсторонних отношений.

Я сказал, что было удивительно то, насколько мирно проходили преобразования в Советском Союзе. Если бы ему удалось продолжить преобразования без насилия в течение еще 3–5 лет, то это было бы настоящим триумфом. Я также положительно отозвался о политике неприменения военной силы для решения проблем, что было бы бедственно для остального мира. Он ответил, что независимо от того, на какой стадии экономического или культурного развития находится страна, никто не может относить ее к разряду первоклассной или второразрядной, потому что каждая нация является уникальной.

Покинув Кремль, я удивлялся тому, что такой достойный человек смог достичь самого высокого положения в такой зловещей системе. Лидер меньшего масштаба стремился бы решить проблемы Советского Союза, используя его огромные военные возможности, что причинило бы огромный ущерб остальному миру. В этом отношении США и всему миру действительно повезло.

Из моих дискуссий с китайскими лидерами я понял, что они имели совершенно иное представление о Горбачеве, как о лидере сверхдержавы, слушавшем советы ее врагов. Ему следовало насторожиться, когда средства массовой информации враждебных государств стали хвалить его, вместо этого он следовал их увещеваниям и вызвал распад страны в результате проведения политики гласности, чего и добивались его противники. Поэтому, когда американские средства информации назвали премьер – министра Китая Чжу Чжунцзи (Zhu Rongji) «китайским Горбачевым», тот немедленно отошел от всего, что хоть как-то могло напоминать Горбачева. Чжу Чжунцзи и другие китайские лидеры предпочитали напоминать Дэн Сяопина с его социалистическим реализмом, выразившимся в его знаменитом изречении, что «нет разницы, какого цвета кошка – черного или белого, – лишь бы она ловила мышей». Лишь немногие китайцы, будь то лидеры или простые люди, сочувствовали Горбачеву, когда его собственный народ выразил свое отношение к нему на президентских выборах 1996 года, на которых он набрал менее 1 % голосов. Они видели в нем человека, который разрушил советскую империю так, как ЦРУ могло только мечтать.