Эксперты о возможности полномасштабной войны в Сирии

— Какова вероятность проведения наземной операции российскими войсками в Сирии? К каким последствиям это может привести, какой будет реакция Запада и исламских стран? Возможно ли в принципе полностью разбить «Исламское государство»*?

Журналист

АРКАДИЙ БАБЧЕНКО:

Вероятность проведения наземной операции — 100 процентов. Товарищи генералы, объясните уже кто-нибудь вашему Верховному Главнокомандующему, что если он ввел контингент и создал наземную базу в Латакии — то это уже наземная операция. Он УЖЕ участвует в наземной операции. Все эти разговоры «мы ни при каких обстоятельствах даже не рассматриваем возможность наземной операции» — все это разговоры для бедных. Война — такая штука, где есть не только твоя воля, но и воля противника. Не рассматриваешь ты — будут рассматривать тебя. Ни одна страна больше наземные войска в Сирию не ввела. Только Россия. Да еще и в союзничестве с иранскими шиитами. Тем самым создав точку кристаллизации джихада. Пришли неверные и шииты — что еще надо для священной войны?

Дальше вариантов только два — либо базу и группировку убирать оттуда, либо усиливать. Убирать, насколько можно понять, он не собирается. Ну, значит, без вариантов. В Афганистане все начиналось точно так же. Сначала «всего лишь захватим дворец Амина», потом «всего лишь пошлем советников», потом «всего лишь вооружим местный Царандой» — в итоге десять лет, пятнадцать тысяч трупов, Саланг, Громов, «за моей спиной ни одного советского солдата». Здесь ситуация развивается ровно по той же схеме. Вот ровно по той же самой. Один в один. Ну, логично предположить, что результат будет тоже ровно тем же самым.

Военный эксперт

АЛЕКСАНДР ШУЛЬМАН, Израиль:

Говоря о перспективах наземной операции российских войск в Сирии, следует проанализировать реальные возможности российской армии для ведения крупномасштабной войсковой операции за тысячи километров от границ России.

Проведение такой крупномасштабной войсковой операции вдали от границ России потребует использования весьма серьезных ресурсов для переброски и обеспечения войск. Такая война — это огромное и весьма сложно организованное «предприятие», где «производственному процессу» — боевым действиям — предшествует комплекс мероприятий по переброске войск, обеспечению войск всем необходимым снаряжением: оружием, боеприпасами, продовольствием, горючим и еще множеством необходимых предметов довольствия, без которых не взлетит ни один самолет, не двинутся танки и не поднимется в атаку пехота.

По мнению ряда экспертов, для ведения эффективных боевых действий против Исламского государства российский воинский контингент должен составить 50-100 тыс. военнослужащих. Возникает вопрос — есть ли у России достаточно боеготовных войск, способных выполнить эту сложную миссию.

По открытым данным, Вооруженные силы России сегодня состоят из 1 млн. 100 тыс. военнослужащих постоянного состава и срочников. Опыт современных боевых действий говорит о том, что на каждого бойца, сражающегося на фронте, приходится около семи солдат тылового обеспечения. Несложный расчет показывает, что в таком раскладе весь наличный состав боевых частей Российской армии не превышает 150 тыс. человек.

Ведение интенсивных боевых действий неразрывно связано с потерями и с постоянной заменой сражающихся войск свежими резервами. К тому же участие в боевых действиях солдат-срочников ограничено рядом законов и постановлений. Судя по приведенным цифрам, российская армия вряд ли готова к долговременным интенсивным боевым действиям в силу ограниченности своих людских ресурсов.

Серьезные сомнения вызывают возможности России по материально-техническому обеспечению столь многочисленной войсковой группировки, ведущей боевые действии вдали от своих баз. Опыт введения боевых действий ограниченных российских сил в Сирии также не внушает оптимизма. Судя по открытым данным, сегодня в Сирии находится ограниченный российский воинский контингент численностью в 2 тыс. чел., обеспечивающих боевые действия авиационной бригады в составе 40-50 самолетов и вертолетов.

Судя по имеющимся данным, эффективность действий российской тактической авиации в Сирии относительно невысока — в среднем российская авиация способна выполнять лишь 40-60 боевых вылетов в день.

Для сравнения — в ходе аналогичной по масштабам войсковой операции в Ливане летом 2006 года израильская авиация за месяц боевых действий совершила более 15 тыс. боевых вылетов, уничтожив более 7 тыс. целей. Т.е. в день израильская авиация делала более 500 боевых вылетов.

Материально-техническое снабжение относительно небольшой российской войсковой группировки, действующей сегодня в Сирии, связано с серьезными проблемами. Большие десантные корабли российского ВМФ явно не справляются с постоянно возрастающим грузопотоком. Подтверждением этого стала недавняя экстренная закупка Россией у Турции восьми сухогрузов, которые будут ходить под флагом вспомогательных судов российского ВМФ. Можно представить, какие огромные ресурсы России потребуются срочно вводить в действие в случае ведения крупномасштабных боевых действий в Сирии — счет тогда может пойти на многие миллиарды долларов.

Приведенные данные заставляют с большим сомнением относиться к готовности российской армии к ведению крупномасштабных боевых действий в Сирии.

Публицист

ЕВГЕНИЙ ИХЛОВ:

Я гадать не буду, все решится в течение трех-четырех дней. Но «узкая» сухопутная часть операции уже началась — российские части, включая дальнобойную артиллерию, подключились к боям под Хомсом, под Хамой и под Латакией. Речь, как я понимаю, идет об отправке от дивизии и больше — вероятность этого для меня 30-40%. Эскалация российского участия началась после поражения иранского «ограниченного контингента» и Хезболлы под Алеппо в конце октября.

Реакция Запада на российскую сухопутную интервенцию — затаённое злорадство: путинизм нашёл свой Афган-2 (улитка, наконец, высунулась из домика и стала уязвимой).

Победить 70 тысяч фанатиков ударами стратегической авиации с больших высот невозможно. Есть опыт Индокитая. Алавитская карательная армия Асада — не вояки, в чем все убедились за предыдущие четыре года. Сирийский театр военных действий — это большие города-лабиринты в степи и пустыни, соединенные шоссе. Днем вы контролируете центр города (как Асад центр Дамаска) и проводите конвои по дорогам, а с наступлением темноты — дрожите в бункерах.

До этого западная коалиция вела атаки на Халифат осторожно, видя в нем землю своих, оккупированную жестоким врагом (некими эсэсовцами), слепые массированные удары превратят все население оккупированных врагом территорий в противника-мстителя. Так было в Афгане и на Северном Кавказе.